ход, и его посадили прямо над ним, чтобы он знал это и сходил с ума от этой мысли, что выход рядом. Так, так, всё это жестоко конечно, но это может быть зацепка. Так плана камер тут нет, но что там у нас под камерой 24, нижний ярус и замурованные камеры, но какая именно. Антелин принялась напряжённо соображать. Определённо это камера слева, но вот какая именно не понять, попробую померить шагами.
Она отправилась вновь в левое крыло. Возле камеры 24 теперь было совсем тихо. «Вот и хорошо» — подумала Антелин и принялась мерить шагами коридор, затем идущую полукругом лестницу вниз. Придя на ярус замурованных камер, она остановилась, прикидывая в уме. Значит, начало коридора здесь совпадает с коридором наверху, вроде как камера 24 находится где-то здесь. Антелин отсчитал нужное количество шагов и остановилась напротив третьей двери слева.
Быть того не может, дверь с новым заключённым. Хотя, с другой стороны, почему бы и нет, если тут недавно по бумагам посадили заключённого, то тут, наверное, и выход, заключённого там может то и нет, а искать тут будут в последнюю очередь.
Антелин снова вернулась наверх, на этот раз уже в поиске нужного инструмента, чтобы попробовать проломить стену, но ничего подходящего не нашлось. Она уселась за стол. Проверить верность её догадки не получится, стену ей не проломать, придётся ждать ночи и попытаться провести сюда гномов, ну а они уж что-нибудь да придумают, в крайнем случае, мы окажемся хотя бы в цитадели, что уже неплохо.
Чтобы скрасить ожидание Антелин принялась листать журнал, смотря, где какие заключённые и за что сидят. Сидели в основном за убийство, хотя здесь были и воры, дезертиры и насильники.
Время медленно тянулось. В комнатке оказались песочные часы, видимо, для ориентирования по ним, для смены караула тюремщиков.
Интересно, тюремщик должен идти куда-то, чтобы сдать караул, или смена сама сюда придёт? Скорее всего, верно второе, так как иначе бы тюрьма оказывалась бы без присмотра, хоть и на какое-то небольшое время.
Значит надо своевременно переворачивать эти песочные часы и ждать. Когда Антелин перевернула часа четыре раз, наверху послышался шум открывающихся дверей, и кто-то тяжёлой походкой затопал вниз по лестнице.
«Вот и смена» — подумала Антелин и, встав из-за стола, несколько спустилась вниз в левое крыло и притаилась в тени. На площадку вышел довольно грузный человек лет сорока, с большим пивным животом и толстым лицом. Он недовольно окинул взглядом стол, и рявкнул: «Хенели, ты где!? Пора караул сдавать». Или хочешь ещё смену отдежурить? Хенели, ответь!
«Он сейчас занят» — сказал Антелин, выходя на свет. Она убедилась, что это сменщик и что он пришел один. Вижу, тяжёлый ты человек и тащить тебя мне будет несподручно, так что лучше сам иди, камера 28 уже ждёт тебя, посидишь пока что там.
Тюремщик опешил, увидев Антелин.
— Ты кто такая? Откуда ты тут взялась?
— Я призрак умершего в замурованной камере и теперь хозяйничаю в этом месте, не вздумай мне противиться, а то разделишь участь своего напарника, а она ох как незавидна.
«Призрак!» — испугано воскликнул тюремщик. Он попятился было назад, намереваясь дать дёру, но Антелин начала его жечь, и он упал на пол. Антелин отпустила его и продолжила говорить.
— Не вынуждай меня сжечь тебя, иди в указанную камеру, немного посидишь там и останешься жив, убежать от меня никак не получится.
— «Не, не, убивай меня» — замямлил тот. У меня семья и трое детей, не надо не убивай, меня номер 74 я ведь всегда носил тебе еду и воду, пожалуйста.
— «Номер 74?» — переспросила Антелин. Ты что, знаешь меня в лицо?
— Я не знаю, не видел тебя, ты была закрыта мешком, но я знаю, что ты женщина, а в замурованных камер больше женщин нет.
— Тогда ты правильно угадал, вставай и иди куда сказано, не испытывай моё терпение.
Тюремщик поднялся и испуганно засеменил, куда было сказано. Антелин открыла дверь в нужную камеру.
Заходи.
Тот послушно зашел вовнутрь.
— «Скажи» — обратилась она к тюремщику, прежде чем закрыть дверь. Ты знаешь, за что меня заключили?
— Нет, не знаю, никто не знает, за что сидят заключённые замурованных камер кроме тех, кто приговорил их к этому.
Антелин захлопнула дверь и закрыла её на ключ. Она снова вернулась за свой столик. На полу стояла две бадьи, одна с едой другая с водой, которые тюремщик принёс, как видно для заключённых, а также небольшая корзинка с вином, запечённым мясом и овощами, видимо, для самого тюремщика.
«Надо бы их покормить, а то верно и время уже» — подумала Антелин. Она взяла бадью с едой, в которой оказалось жидкое, противно пахнущее варево жёлто-зеленого цвета из очистков, какой-то травы и гнилых овощей. Бадью с водой Антелин сразу с собой взять не могла, так как та была слишком тяжелой.
Она направилась к камере 28 и, открыв окошко, спросила у тюремщика: «Сколько полагается заключённым еды?» «Один половник» — ответил тот удивлённо.
Антелин закрыла окно и пошла дальше по коридору в закуток, где её допрашивали. Она открыла окошко камеры. И по желобу влила в камеру два половника еды. Затем она пошла вдоль камер, вливая еду в те камеры, в которых были заключённые. Она обошла всю тюрьму спустилась на самый нижний ярус и положила последний половник в замурованную камеру с последним заключённым. Постояв там, она прислушалась, но вокруг воцарилась абсолютная тишина.
Затем она разнесла по камерам воду, которая оказалась затхлой и весьма неприятной на вкус. Сделав тюремную работу, она вновь уселась за столом и немного поела из принесённого тюремщиком для себя.
Продолжало идти время, и вот, наконец, наступила ночь. Антелин в очередной раз перевернула песочные часы.
Ну вот, пора, наверху может уже вовсю кипит сражение. В темницу никого не привели, значит, мои спутники либо ещё на свободе, либо их убили. Надеюсь, что первое верно, даже если бы их и предали, они бы верно успели спуститься с башни вниз и убежать.
Антелин закуталась поплотнее в плащ и пошла по лестнице наверх. Она аккуратно открыла дверь и оказалась под лестницей, идущей на второй этаж цитадели. Было уже темно и коридоры цитадели были весьма плохо освещены, видимо, в связи с осадой факелы начали экономить. Коридор был совершенно пустым, и Антелин, стараясь держаться в темноте, пошла по нему по направлению к выходу, насколько она помнила место его расположения.
Миновав несколько тёмных пустых
